Глава 9
- Чертова железка! - Стени выругался, вытирая рукавом измазанный солидолом и маслом лоб. Прикипевшая гайка упорно не отворачивалась, - Так тебя...! – пыхтя, сопел он.
Непокорное железо заскрипело, не желая поддаваться, ключ сорвался и со звоном брякнул о бетонный пол.
- Рогатая морская черепаха! - мичман, спрыгнул с дрезины, со злости пнул ботинком упрямый механизм, и полез между рельсов под днище тележки. - Темно как в холодном бронетраке, хвостом тебя задери! Где он теперь, этот ключ?! Двенадцать дизельных генераторов, подземное хранилище с топливом, а темно как в медвежьей берлоге! Чего им лампочек жалко?!
- Что Вы ругаетесь, Стени? – раздался отраженный от низких бетонных стен и от этого необычно гулкий, но почему-то страшно знакомый голос.
- Советчики пожаловали, - не скрывая недовольства, выпалил мичман. - Вот я сейчас наваляю советчикам-то!
С этими словами мичман выполз из-под дрезины, сумев ухватить злополучный ключ.
- О! Капитан Берроуз! Рад Вас видеть! Простите за выражения - ну никак не ожидал,- по лицу мичмана расплылась лучезарная улыбка.
Он было хотел обнять старого друга, но вспомнив про свой измазанный комбинезон, остановился и смущенно добавил:
- Вы уж извините, это я в сердцах, со злости. Вот, ремонтируем. Дрезина, никак не поддается.
- Здравствуйте, здравствуйте, Стени! Давненько я Вас не видел, с тех пор, почитай, как расстались тогда в Холленверде у Сонтеры. А что с аппаратом? – капитан Берроуз, одетый в походную форму, выглядел как отпускник, только вернувшийся в расположение части.
- Да вот, приводной ремень на маховике порвался, а гайки все приржавели, и снять не могу никаким образом. Уже второй час тут руки в кровь рву, да все никак, - мичман выглядел довольным, несмотря на сложности ремонта. - Они в этих вагонетках-дрезинах возят все вокруг по базе. Запасные части, боеприпасы на лодки, людей. И даже буфетчицы на них ездят, - он улыбнулся, вспомнив про особо ценимых в крепости женщин.
- Понятно. А что вообще-то тут за сооружение-то такое? – капитан поставил на пол чемодан и огляделся вокруг.
- Да тут - ого-го - целый город подземный. Вот, для примера, здесь могут стоять одновременно девять подводных лодок, есть три сухих ремонтных дока, свой механический заводик, две электростанции, запас продуктов на год и еще подземное озеро с пресной водой. Народу тут тыщи две служит: подводники, техники, всякая обслуга и прочее. Всяких помещений - тьма неописуемая: и склады разные, и казармы, и офицерские каюты, какие-то комнаты связи, штабные... Даже кино тут показывают в зале. А сверху посмотришь - ну поле, полем, да подальше маяк торчит, и все.
- А лодки сюда как заходят? Здесь же скалы кругом, – Берроуз заинтересовался рассказом мичмана.
- Вот Вы как сюда попали, капитан? – Стени весело подмигнул.
- Да тут, в километре от сюда есть ферма. Там, подальше от нее, какой-то сарай и силосная башня. Так в том сарае бетонный купол замаскирован, через который вход в подземелье имеется, - Берроуз снял фуражку.
- Понятно, этот вход я знаю. А у подводных лодок есть своих заходы. Два туннеля, вырубленные прямо в Лиловых скалах. Один основной, широкий, с гермоворотами и прожекторами снаружи, чтобы лодку верно, стало быть, заводить. Там лебедка подцепляет ее и затаскивает. Лодке надо только на лебедку аккурат встать. Ну, и когда она выходит, прожектора включаются чтобы в темноте борта не раскорябала. А вот второй канал - резервный, он выходит не под воду, а в двух милях отсюда прямо из скал. Там тоже гермоворота, но выход сразу к воде идет. Тот выход замаскирован, не разглядеть, даже если на ялике подплывешь вплотную.
- Мда, и правда, целый город, мичман! Я думал, тут что-то совсем небольшое, а тут..., - капитан не стал скрывать удивления масштабом сооружения.
- Давайте, я Вам лучше покажу, где офицерские каюты тут, капитан. Устали, поди, с дороги, - мичман встал и, широко расставляя ноги, привыкшие за годы морских странствий к качке, повел его в глубь бесконечного коридора. - Вот сюда, в боковую дверь.
За дверью размещалась обшитая металлической сеткой кабина лифта, у порога дежурил часовой.
- Пропуск, - морячок выпрямился, было видно, что они первые, кто пришел сюда за время его дежурства.
- Вот, - капитан Берроуз достал из нагрудного кармана шуршащую бумагу.
Часовой принял документ, покрутил в руках, выбирая верную сторону, и, шевеля губами, стал читать.
- Капитан Берроуз… Вам на уровень минус пять, там офицерские каюты.
Берроуз отворил железную дверь подъемника.
- Нижним чинам нельзя, туда только господам офицерам.
- Не изволят пускать, капитан Берроуз, - Стени с издевкой прокомментировал реплику постового.
- Ну, ничего, мичман, я думаю, еще свидимся. Служить-то теперь нам рядом придется.
- Да, я тоже так полагаю. Не пропадем теперь, раз вместе оказались. Ну, бывайте, господин капитан, пойду я дальше дрезину эту чинить...
***
Мэйрэн проснулся рано утром. Барон изволил отдыхать после вчерашнего обильного ужина, сопровожденного пятью бутылками эля и прерванного нежданным приключением с лесными драконами. Могучий храм сотрясал стены каминного зала, где барон решил устроить свою спальню в эту ночь, несмотря на уговоры слуг и просьбы герцога.
Вместе с бароном по-утреннему крепко дремал и весь замок. Разве что внизу уже закудахтали куры, разбуженные первыми лучами солнца, да пару раз помычала еще не доенная с утра корова.
Герцог набросил теплый плащ, долго плутал по коридорам, ища лестницу во внутренний двор, пока не столкнулся с заспанной кухаркой, волочившей на спине корзину с корнеплодами. Она величественно пропыхтела мимо, раскачивая разлетом широких бедер, удосужившись бросить гостю лишь легкое приветствие кивком головы. Он хотел было спросить дорогу, но услыхал в ответ лишь что-то совсем неразборчивое сопровожденное птичьим взмахом руки.
Двор снова опустел, петухи в курятнике начали кукарекать, чувствуя наступающий рассвет. Старая деревянная лестница, крытая соломенной скатной крышей, незаметно вывела на стену замка. Мэйрэн взобрался по сырым от росы ступеням на самый верх, неподалеку от главной сторожевой башни.
Утреннее солнце уже ярко освещало лес вокруг, еще вчера казавшийся опасным и темным. Легкая дымка струилась, нагреваясь от утреннего тепла, поднимаясь и растворяясь в лучах восходящего солнца. Замок, в закатной полутьме смотревший неприветливо и мрачно, сейчас в лучах восходящего солнца уже не выглядел таким чужим. Он попытался отыскать место вчерашней схватки с драконами, и дорогу ниже по склону, где бросил машину. Но лес надежно закрывал свои владения непроницаемой стеной деревьев, не давая чужаку узнать лишнее.
- Хороший вид отсюда, не так ли, Ваша Светлость? – уверенный, немного хриплый голос заставил его вздрогнуть от неожиданности.
- Да, вид тут замечательный. Однако, вчера мне так не показалось, - герцог повернулся. За его спиной стоял бородач, лицо его было испещрено сеткой морщин, волосы были густы, а глубокий шрам на переносице показывал, что этот человек не чурается опасностей.
- Меня зовут Андреас, я егерь господина барона, - он склонил голову в почтительном приветствии.
- Андреас? Да, я, кажется, помню о Вас что-то. Барон вчера упоминал о Ваших приключениях, - герцог попытался вспомнить, на чем прервался вчерашний разговор.
- Что же, это приятно, что барон иногда вспоминает своих слуг, - егерь усмехнулся, - Как Вам нравится в замке?
- Дикая глушь, но в ней есть своё особое очарование дикости. Я даже, понимаю, отчего вы стали егерем.
- Хех, и интересно, почему? – по лицо егеря пробежала ухмылка превосходства над столичным аристократом.
- В этом есть своя романтика, тяга к приключениям, к освоению пространства, - ответил герцог.
- Да, может быть и так, Ваша Светлость. Хотя я просто смотрю на это, как на свою жизнь, Я не умею делать ничего иного, и я привык делать, то что я делаю.
- Я вас понимаю, Андреас. Мы чем-то похожи в этом с Вами.
- Спасибо за разговор, Ваша Светлость. Однако, уже рассвело, а барон не любит праздных слуг и держит дворню в строгости. Посему прощайте или до свидания, – егерь кивнул головой и беззвучными шагами лисицы прошмыгнул на лестницу.
***
- Попробуйте седло ягненка, Мэйрэн, нежнейшее блюдо, - зубы барона вонзились в мясо, словно пила опытного лесоруба в древесину.
- Но для начала я возьму вот этого жаркого из почек оленя, - герцог передвинул блюдо с мясом ближе к себе, - весьма недурственно. Повар, кажется, знает толк в своем ремесле.
- Хех, это единственное в чем он знает толк, за то его тут и держат, - промычал барон, вылавливая толстыми пальцами кусочек кости застрявшей между зубами.
- Не будьте слишком строги с ними, господин барон, - примирительно ответил Мэйрен.
- Да я им как отец родной, видит Небо! Последний раз сек дворецкого еще зимой, да и как сек – так, гладил, - барон наконец выбросил кость, - Кстати, друг мой, какие у Вас, точнее у нас, планы на ближайшие дни?
- Мне нужно будет уехать сегодня, друг мой. Да я и не планировал оставаться больше чем на один день.
- Уехать так скоро?! Как жаль, дорогой мой Герцог, что Вы не побудете еще, - Бома был явно разочарован. - Я собирался сходить с Вами на охоту, да и вообще, Вы так мало пробыли у меня.
- Дела, барон, неотложные дела. Время сжимается пружиной в последнее время. Я хочу многое успеть, - герцог был непреклонен в своем решении.
- Что же, мой друг, я не могу Вам препятствовать, - гостеприимный хозяин похлопал герцога по плечу. – Шоферу Вашему придется остаться пока у меня, ему еще неделю отлеживаться. Я дам Вам в сопровождение троих своих парней и егеря. До Вашей машины доберетесь на лошадях, а оттуда двое моих вернутся и отгонят лошадей назад в замок. Остальные будут Вашей охраной, об оружии я распоряжусь. Места тут хоть и нежилые, но иногда бывает такое, как вчера. Не хотелось бы, чтобы Вы, дорогой мой, попали опять в похожий переплет.
- Спасибо, барон, я Вам очень благодарен за это.
- Вот еще, я совсем запамятовал. Я хотел сделать кое-что, - Бома стал шарить в кармане брюк. - Это Вам.
На широкой ладони Бомы лежал кинжал редкой работы, украшенный инкрустацией и резьбой. Прикоснувшись рукоятью ко лбу и к сердцу, он протянул клинок другу:
- Мэйрэн, герцог Данэйский, я, барон Бома, хочу, чтобы это оружие, полученное мною от деда, стало Вашим в знак нашей дружбы. Оружие, политое кровью врагов, объединяет тех, кто им владеет... ну то есть вас и меня.
- О Великое Небо, фамильное оружие... Вы от имени рода берете под покровительство моих потомков… – герцог встал и произнес ответную формулу: – Я принимаю этот клинок в знак вечной дружбы между нами.
- Да будет так! – заключил барон. – Ну, а сейчас я желаю продолжить трапезу.
С этими словами он с удовольствием вгрызся в кусок мяса, забытый им было на огромном блюде.
***
Суп в тарелке был наварист, славные ломти мяса плавали вместе с овощами в изрядно покрытом блестящим слоем жира бульоне. Берроуз покрутил ложкой по поверхности, оставляя медленно расплывающийся след. Есть не хотелось. Офицерская столовая уже была пустой, лишь через два столика от него сидел упитанный майор из технической службы с аппетитом давно не кормленого волчонка, поглощавший уже вторую порцию супа. Капитан взял кусок хлеба, собираясь, наконец, приняться за еду, когда за спиной зашуршало, и знакомый голос произнес:
- Обедаете? Приятного аппетита! - на этот раз Стени был облачен не в грязный рабочий комбинезон, а в обычную черную, с иголочки, полевую форму.
- Спасибо, мичман! Вы уже покушали? – задал он встречный вопрос. Он был рад видеть старого друга.
- Ага, поел, не волнуйтесь. Как Вы устроились? Все ли по-добру, по-здорову?
- Да, все в целом нормально. Каюта небольшая, но мне вполне достаточно и этого. Зато там кроме рукомойника, есть даже персональная душевая. Так что живу как король, со всеми удобствами. Как дела обстоят у Вас? Отремонтировали Вы эту дрезину?
- Ага, отвернул я эти гайки, забодай их черепаха, - мичман разудалисто махнул рукой. - Как я все-таки рад Вас видеть! У меня к Вам предложение, капитан. Вы пока пообедаете, а потом - я сейчас иду в северо-восточный конец базы. В сторону складов, надо взять кое-какие мелкие запчасти. Пойдемте со мной, заодно и поговорим по дороге.
- Ну, почему бы и не сходить! Я только суп доем - и пойдем, - капитан повозил ложкой по тарелке.
- Ну и отлично, тогда жду Вас у выхода.
***
Дрезина натружено шуршала резиновыми колесами по рельсам, легкий поток набегающего воздуха с запахом подземелья ударял в нос. Лампы над головой сливались в одну сплошную световую полоску. Мичман без устали дергал ручку, и тележка послушно катилась все дальше и дальше на северо-восток, прочь от центра подземной крепости к отдаленным складам запчастей, амуниции и провианта.
- Я вот размышляю все, капитан, а если война приключится с Республикой, как они эту базу воевать будут? - Стени бросил качать ручку и продолжил, - Обычными орудиями, хоть бы даже и осадными, ее не возьмешь, минами подводными - тоже, ворота железные в два локтя, сколько-то там пудов стали! Можно, конечно, сверху десант высадить и попытаться базу захватить. Но она хорошо охраняется, все входы отделены, и везде часовые, бронелюки герметичные, внутри пулеметные доты бетонные, ходы тупиковые. Да и знать надо, где они находятся. Даже я - и то знаю всего пару выходов наверх. Что думаете, капитан, как можно базу эту победить?
- Вы верно рассуждаете, мичман, так просто тут не подберешься. Но есть одно «но»... Как-то давно, как раз перед последним походом «Темной Рыбы», у нас для командиров была закрытая лекция. Приезжал ученый из Морской Академии Холленверда. Чудной такой, насколько помню, в очках, щуплый, как жив - непонятно, - Берроуз улыбнулся, вспомнив странного человека.
- Так вот, этот ученый рассказал, что в Республике создали бомбу такой невероятной силы, что она одна может не то что утопить целый крейсер - она среднего размера город сожжет как спичку.
- Ух, ты весь город! Ничего себе, вот эта силища! – мичман даже хлопнул от удивления по бокам.
- Но это еще половина истории. После этого взрыва все вокруг будет заражено на долгое время ядовитыми соединениями, из которых сделана эта бомба. Так что ни воды, не пищи из района употреблять категорически нельзя.
- Досадно, - Стени, почесал затылок, - и долго нельзя?
- Долго, мичман. Он говорил, что зависит от мощности бомбы, но минимум несколько месяцев. А, вообще говоря, десятки лет, потому что заражение устойчиво и период разрушения действующего вещества этой бомбы очень длительный.
Впереди показались массивные шлюзовые ворота. Стени остановил дрезину, пошел в дежурку к сонному часовому, сидевшему в каморке, сунул какую-то сопроводительную бумажку. Тот, протирая глаза, повертел бумажку в руках, с предосторожностями вытащил из металлического ящичка печать, сделал синий оттиск, мельком высунулся из двери, не глядя на Берроуза, окинул взглядом дрезину и, буркнув что-то типа: «Давай, проезжай!», дернул рычаг. Раздался свист гидравлических запоров, загрохотали многопудовые створки ворот, неохотно освобождая проезд в бесконечный коридор впереди.
Мичман вспрыгнул назад на дрезину, раскачал рычаг, механизм покатился, набирая скорость, и, когда они уже порядочно удалились от ворот, отгораживающих третью, дальнюю зону от второй, основной, вернулся к прерванному разговору.
- Плохо это капитан выходит, раз зараза такая. Я-то подумал, что вот оно, супероружие. Бах - и все, ты в дамках, весь флот республиканцев утопил. Еще раз - бах - и Троттердакка нет. А третий раз - бах по ихним заводам - и потом сам Магистрат в полном составе приползает на карачках из подвала с ключами и говорит: «Вот мы, сдаемся, Стени, бери что хочешь, только больше не бей!» Я бы их, конечно, пожалел, что я, не человек что ли.
- Да, все это верно, но Вы бы, мичман, о другом подумали. Они ведь этими самыми бомбами могут обстрелять и Холленверд, и Сионау. Да и Ваш родной город. Что Вы на это скажете?
Стени задумался, глядя куда-то вдаль нескончаемого туннеля.
- М-да, капитан, это Вы правы. Страшно получается. Да и в Троттердакке тоже люди. Тот же Титор Большой Кулак, с которым мы сбежали. Как-то не подумал я. А теперь, пожалуй, я вот что скажу: такое оружие надо запретить всем и везде. Иначе мы совсем друг друга поубиваем, - после паузы сделал он, наконец, свой вывод.
- Вот и я так полагаю, мичман. Вы сами посудите, мы воюем все последние столетия, всю обозримую историю. Еще до Первой Империи, когда все воевали против всех за соседнюю деревню или полоску леса. Потом, во время Изначальной Династии, когда имперские легионы выжигали варварские племена вместе с лесами, в которых те жили. Потом во времена Второй Династии – Холленов, когда император силой меча объединял графства и выжигал баронскую смуту. Потом почти полтора столетия Империя непрерывно воевала с Союзом Вольных Герцогств, пока наконец не была подписана Великая Хартия мира, и герцоги не стали вассалами императора. Затем эти постоянные набеги с моря, со стороны канейских баронов и ливейских пиратов. Потом, позже, когда образовалась Республика - война за острова и теплые экваториальные зоны. Вы только представьте, какое количество людей было убито в этих войнах?
Мичман покачал головой:
- Думаю, много. Сложно сказать.
- А теперь добавьте, еще и эти супербомбы. Дай нам их в руки - и мы перебьем себя или опять станем варварами - в лучшем случае.
- А в худшем? Что будет в худшем? – Стени выглядел растерянным, он похоже не ожидал такого поворота в разговоре.
- В худшем - мы просто все погибнем, мичман.
Колеса дрезины противно завизжали проезжая плохо подогнанный стык рельсов.
- Грустная перспектива, капитан, совсем не хотелось бы участвовать в такой последней войне, - он явно приуныл.
- Ладно, Стени, нам ли с Вами грустить! Все хорошо, войны нет, довольствие платят, кормят - что нам еще нужно?
- Да, и в этом Вы, пожалуй, правы, капитан. Только я вот что хотел Вас спросить: то есть, Вы думаете, что если война с Республикой будет, то они по базе нашей этими супербомбами стрелять начнут, если узнают, где она закопана?
Капитан Берруоз немного замялся, он не ожидал такого прямого вопроса.
- Думаю, могут, мичман. Другое дело, что база зарыта глубоко в землю, и не так-то просто ее разрушить. Задача сложная, я бы на их месте так в лоб бы не стрелял.
- Успокаиваете Вы меня, капитан, а зря. Не очень-то меня это успокаивает, я ведь тоже не первый год живу, знаю, какие иной раз люди попадаются, особенно среди высокого начальства – таким и целый город сжечь не жалко, не то что базу. И почему-то чем чином больше, тем чаще. Может, они от чинов так портятся? Тогда бы я все чины вовсе отменил! Знаю, скажете, что порядка тогда не будет, что нельзя без чинов жить. А вот и можно! Мне один знакомый боцман рассказывал, что на великой горе Омус есть город Омсилан, и там живут странные люди. Денег они не признают, законов писанных у них нету, станков и машин тоже не имеют. Даже вождя нет никакого. Живут там сами по себе. Да не просто живут, а, вроде бы, животные им служат и, что попросишь, - выполняют. И время там другое совсем, потому и живут эти люди ,не зная, что такое сейчас или вчера, а, как бы, вообще без времени, - Стени серьезно покачал головой, а затем, вздохнув, продолжил: - Сказки, наверное, да и в кабаке это было, он вусмерть пьяный был. Но только мысль эта, про то, что другая, не похожая жизнь бывает, в меня словно заноза подкожная залезла и сидит. Я иногда думаю: если война такая случится с Республикой не на жизнь, а на смерть, уйду через леса на гору Омус в этот город или уж замерзну по дороге – все лучше, чем под бомбами помирать. Такие вот соображения у меня, капитан.
Берроуз молчал, задумчиво глядя вдоль путей. Рукоятка дрезины поскрипывала под энергичными рывками крепких рук мичмана.
- Кстати мы уже и приехали. Вот за тем поворотом будут уже наши склады.
Рельсы заканчивались, коридор поворачивал направо, сужаясь по краям. Шахтерам, которые прорубали туннель, похоже, тяжело далась эта штольня. Конец коридор оканчивался гермолюком с большими ручными запорами, как на субмарине. Стени дернул затвор и толкнул дверцу, жестом приглашая капитана идти вперед. Коридор был тускло освещен редкими \ плафонами дуговых электрических ламп. Вдоль стен под потолком тянулись какие-то толстые запыленные кабели в коробах и без них, пахло машинным маслом и смазкой. Через каждые несколько сотен локтей то с одной, то с другой стороны коридора были видны обычные металлические коробки ворот, запертых на замок.
- Это склады всякие с запчастями, - мичман махнул рукой, показав на очередную дверь, когда они проходили мимо, - надо найти местного смотрителя. Мне от него нужно две детали для гидролокатора: преобразователь М96-647 и конвертор С90-S189. Да только как тут хозяина этого подземелья сыщешь? У него тут контора есть в дальнем углу, но он не всегда в ней заседает. Если там нет, то ищи - не ищи по территории, а придется его ждать, пока не вернется.
- Может быть, тогда за этими дверьми проверить? Возможно, он здесь ходит?
- Ну, тут их много - складов, комнат разных, замучаемся искать, - Стени подустал с дороги, и ему не хотелось заниматься бесплодными поисками. Пойдемте лучше в каморку дождемся его там.
Кабинет смотрителя был заполнен каким-то пыльными шкафами с бумагами, в углу стояла неясного назначения машина, покрытая толстенным слоем смазки. Нестиранные со времен создания базы, и оттого почти черные занавески на маленьком решетчатом окошечке, выходящем в коридор, едва пропускали свет ламп. Пахло маслом, немытым телом и старой, сопрелой едой. Хозяина внутри не оказалось.
- Да, похоже, у него тут в подругах большая бутылка, - Берроуз выкатил носком ботинка из-под ящика пузатую бутылку зеленного стекла.
- Ну да, это дело он любит, - мичман заглянул в ящик стола. Среди разогнутых и переплетенных пружин, винтиков, лежал разобранный револьвер, бечевка и несколько гильз, почему-то надкусанных посередине, будто бы из них пытались достать порох. - Странный он, я же говорю. Всегда такой был.
- Может быть, все-таки поищем его?
- Ну, давайте попробуем.
Они вышли в коридор, прошли еще вперед, заглядывая в двери. Проплутав еще минут пятнадцать и уйдя почти к краю длинной галереи ходов, Стени, остановившись, сказал:
- Давайте покурим, кэп, хотя тут и нельзя. Но нам, как старым воякам, тихонько подымить можно, от нашего дыма ущерба не бывает - с этими словами он достал портсигар с гравировкой старого фрегата времен первой династии на крышке и протянул Берроузу.
Ароматный ливейский табак с горных угодий растекался внутри, приятно согревая.
- Табачок-то хороший у Вас, мичман.
- М-да, не жалуемся, - Стени глубоко затянулся, глянул вокруг себя и присел на почти незаметно выступающий из стены камень. В стене что-то заскрежетало, древний плохо смазанный механизм пришел в движение, и каменная стена позади мичмана медленно отползла в сторону, освобождая проход в темноту.
- Рогатая черепаха! – мичман вытаращил глаза, пытаясь понять, что же произошло на самом деле, - Это как же вышло-то?
- Он неуверенно потрогал ладонью открывшееся жерло штрека, прорубленного в скале: - Разорви меня осьминог, капитан!
- Похоже, это тайный ход с базы, Стени. Вы слыхали про ходы, ведущие отсюда, да еще и неохраняемые?
- Какие ходы, капитан?! В этом секторе нет ходов, кроме того, которым мы сюда приехали. Я смотрел схемы - ближайший выход на поверхность почти в лиге отсюда. Может быть, это тупиковый штрек, просто замаскированный?
- Чтобы это ни было, мы должны с Вами проверить. Никогда не надейся на то, что начальство все предусмотрело. У Вас есть фонарь?
- Да, капитан, вот - запасливый мичман извлек из недр кителя портативный квадратный фонарик с широкой линзой-отражателем. Лампочка мигнула, бросив желтый круг в темноту. На стене в нескольких локтях от входа висела угрожающая табличка в потеках ржавчины: «Не входить, техническая штольня. Угроза обрушения».
- А мы все-таки войдем, мичман. Мы люди военные и должны выяснить, почему на военном объекте есть неохраняемые и никому не известные лазейки.
***
Отель «Империя»
Сионау
Мой милый Мэйрэн,
Уже прошел почти месяц с тех пор, как я видела тебя на маяке у Лиловых Скал. Но я никак не могу забыть нашу встречу, твой голос звучит во мне до сих пор. Я бы так хотела снова увидеться с тобой, но нас разделяет океан и оттого бездна моей печали становится все больше. Если бы ты мог писать мне хотя бы иногда, всего только несколько нежных строк, я была бы так благодарна тебе за твою любовь. Это давало бы мне силы, чтобы ждать мига новой встречи с тобой, разрывая серость и однообразность моей постылой жизни в Троттердакке. Не забывай меня, мой любимый Мэйрэн, умоляю тебя, ради Великого Неба, пиши мне хотя бы несколько слов.
Ой, прости свою маленькую Ариллу, я чуть было не забыла тебя попросить об одной безделице. Один мой хороший знакомый, ученый и философ, крайне образованный и начитанный человек, очень хотел бы встретиться с тобой. Его зовут доктор Адано. Он будет в Сионау проездом, по дороге на острова. В четверг в первой половине дня. Он давно хотел увидеть тебя. Не отказывайся принять его, это будет очень полезное знакомство.
Целую тебя, мой рыцарь и жду встречи с тобой,
Твоя Арилла
Герцог перечитал письмо еще раз, сложил лощеную бумагу пополам и засунул в разорванный по краю конверт с оранжевой полоской по диагонали. Налил кофе из новомодного парового кофейника, декорированного хитрым серебряным плетением, изображающим вьющиеся растения и цветы. Яркое солнце заливало утренним, еще совсем чистым светом номер-люкс отеля «Империя», выходившего на центральную улицу Сионау.
Горячее марево уже нагретого камня струилось причудливыми клубами за окном, день обещал быть теплым. Дорогие магазины на другой стороне улицы открыли свои двери и, блестя начищенными витринами, зазывали богатых толстосумов потратить каких-то несколько тысяч лишних империалов на роскошные вещи и экзотические безделицы. Содержанки совершали утреннюю прогулку, прикрывая лицо зонтиками и томно покачивая бедрами, ведя своих диванных собачек на длинных поводках.
Блестящие лимузины богатых промышленников и судовладельцев подъезжали к конторам, и их хозяева, под стать машинам поблескивая черепами, с важным видом вышагивали к дубовым дверям парадных. Швейцары, раскланивались и, попутно успевая разгонять любопытствующих зевак, открывали двери перед сильными мира. Мальчишки на велосипедах сновали, тут и там, развозя утреннюю корреспонденцию и газеты. Чадящие грузовики, обдавая чадом прохожих, сновали в порт и обратно. Дамы щурились, зажимая носики, мальчишки насвистывали модные песенки, прохожие, давно привыкшие к этой суете, спешили по своим каждодневным делам, не обращая внимания друг на друга и на происходящее вокруг.
Что же, если она просит, я поговорю с этим Адано. Странное имя, никогда прежде не слышал о нем. Ученый – интересно, ученый в какой области? Что-то в последнее время стало много ученых у меня на пути. Только люди и мир не меняются от их попыток что-то объяснить. А может быть, и не должен меняться... – герцог застегнул белоснежную рубашку, накинул легкий пиджак песочного, совершенно не парадного и, наверное, не вполне подходящего для встречи оттенка.
Часы на камине исполнили мелодию из популярного лет двадцать назад музыкального спектакля.
Одинадцать часов. Думаю, этот Адано уже скоро должен быть здесь», - он вернулся к окну.
Густо-черный, с вороненым отливом Астор-Кауфан , сверкая никелем радиаторной решетки и пугая непроницаемой чернотой тонированных стекол, остановился, тихо взвизгнув тормозами, у подъезда гостиницы. Привратник распахнул тяжелую дверь дорогой машины.
И, хотя портик закрывал проход, он увидел, как из машины быстро выскочил маленький пухленький уже почти лысеющий господин с круглым тщательно побритым лицом.
В дорогом, отделанном зеленым, натуральном шелкопрядном костюме он выглядел как заигравшийся мальчик-переросток, которой имел все мыслимые игрушки, которые только мог пожелать.
«Удивительное сочетание несочетаемого. Серьезность и детская жестокость. Странный вид у этого человека», - Мэйрэн успел уловить свои ощущения от этой мимолетной сцены. – Все, времени уже нет. Пора спускаться вниз – он поправил пиджак, зачем-то схватил недопитую чашку кофе и блокнот отеля со стола, спохватившись, положил их обратно и, пытаясь собраться с мыслями перед предстоящим разговором, пошел вниз по лестнице, ведущей во внутренний дворик отеля.
***
Маленький садик, окруженный с четырех сторон стенами с широкими стеклянными дверьми, был пуст. Яркое солнце где-то высоко за кромками крыш своим отраженным светом создавало ощущение теплого весеннего вечера, когда светило вот-вот выйдет из-за туч - и тут же свалится в свое отработанное до деталей миллиардами лет пике заката. Легкий ветерок, шелестя и играя, дотрагивался до нежно-лиловых листьев небольших деревьев. Сладко-терпкий аромат ярких садовых цветов разносился над водным зеркалом небольшого пруда с фонтанчиком в камнях. Вода мягко журчала, стекая по камням, нашептывая какое-то заклинание усмирения водяных духов.
Дорожка под ногами потрескивала россыпью камней, приветствуя гостя, пришедшего в необычное, дневное время. Мэйрэн сел на скамейку, обращенную к фонтану. Волна успокоения, даримая природой, пришла почти мгновенно, он даже почти забыл, зачем он здесь, погрузившись в идиллию творения природы и рук человека.
- Здравствуйте, Ваша Светлость, - голос сзади него, был похож на шипение змеи и шелест ящерицы одновременно.
Он вздрогнул, не заметив неожиданного появления гостя. Тот самый маленький пухленький господин стоял у него за спиной.
- Вы, надо думать, доктор Адано? – придав голосу максимальную уверенность, чтобы не показать, что тот напугал его, сказал герцог.
- Да, это я, Ваша Светлость, - Адано расплылся в улыбке. Его круглое лицо стало похоже на солнце, как его рисуют дети на рисунках.
“Нет, показалось. Абсолютно нормальный человеческий голос. Почему мне почудилось, что он шипит? Нет, этого не могло быть”, - Мэйрэн попытался взять себя в руки.
- Рад Вас видеть, доктор, я получил записку от Ариллы Тоя - она очень просила меня встретиться с Вами. К сожалению, я ничего ранее не слышал о Вас. Присаживайтесь, я готов Вас выслушать, - герцог показал рукой на место рядом на скамейке.
- Спасибо, спасибо. Я очень рад, что Вы согласились принять меня, - Адано сел рядом. - Чудесный вид, не правда ли? Превосходное место для размышлений и медитаций. Слияния, так сказать, со своим подлинным я.
Он сделал особое ударение на «я»:
- Я сам родился в южных приполярных районах, и даже там в некоторых диких племенах практикуют погружение в себя. Летом забираются на огромные валуны, у них специальные капища для этого, и занимаются медитацией, глядя на закат. Иногда в этом участвует шаман, внося в церемонию ритм барабана, чтобы погрузить этих дикарей в соответствующие состояние.
- Хм...Вы еще и философ и психолог, господин Адано, не ожидал от Вас такого вступления.
- Ну, неудивительно. Наверное, Вы ожидали, что я буду, как многие иные, просить денег на исследования или чего-то в этом роде? О нет, мне не интересны деньги, мои предки были более чем богаты, и я унаследовал значительное состояние. Деньги меня не волнуют. Кстати, у меня для вас маленький сувенир, - Адано извлек жестом фокусника из-за спины деревянную коробочку.
- Что это? – герцог с интересом посмотрел на коричневатый с черными прожилками деревянный ларчик, судя по виду, весьма старинной и оригинальной работы.
- О, Вечное Небо! Ваша Светлость, это уникальная вещь! Поверьте мне, я знаю, о чем говорю. Этот предмет дает нам, живущим, энергию и поддерживает баланс вселенной. Те шаманы, с которых я начал мой рассказ , используют такие вещи в своих ритуалах. Он расширяет сознание, меняет течение времени и открывает двери в новые миры.
- То есть, это вариант наркотика, я верно Вас понимаю, доктор?
- Нет, как Вы могли такое вообразить, какой наркотик! Это просто стеклянная игрушка, - с этими словами он открыл крышку коробочки и извлек оттуда пирамидку с зеленоватым отливом. - Никакой опасности. У меня у самого дома такая есть. Возьмите, не отказывайтесь от этого сувенира.
Мэйрэн пожал плечами: - Все-таки, мне кажется, я уже где-то видел этот предмет.
- Вполне может быть, вполне может быть , - торопливо заговорил Адано, - это очень известная форма у многих народов. Но именно этот, я бы сказал, один из немногих - настоящий предмет подлинного искусства.
- Что же, спасибо, я приму его, доктор, - герцог вежливо закрыл и отставил коробочку в сторону. - В какой области науки Вы работаете, господин Адано?
- Хороший вопрос, Ваша Светлость. Я бы сказал, замечательный вопрос, - он опять оживился. – Я, в некотором роде, историк. Я занимаюсь психологической, конструктивной историей.
- Хмм, любопытно. А каким периодом Вы интересуетесь?
- Это сложный вопрос, я интересуюсь всеми периодами. Я бы сказал, моя специализация - изучение механизмов принятия решений и просчет возможных последствий этих решений. Влияние людей и событий на реальность, конструктивная история, если желаете. Я разрабатываю свою уникальную теорию, и, я бы сказал, она учитывает почти все аспекты и позволяет описывать происходящее, в том числе и у вас тут. Простите, конечно же, у нас тут.
- У Вас есть какие-то монографии, работы, доктор?
- Пока нет, но я в пишу большую работу, посвященную истории цивилизации планеты и прогнозу будущего.
- Очень интересно, господин Адано. Возможно ли мне получить рукописи? Я бы с интересом их почитал.
- К сожалению, пока нет, но могу пообещать Вам что-нибудь рассказать из написанного или еще не написанного, - Адано опять заулыбался своей солнечной улыбкой.
- Да, это было любопытно, доктор.
- Хмм, ну, например, вот это, - Адано замешкался на секунду, - Вы хорошо информированный человек и, наверное, знаете - просто не можете не знать - что трения между Республикой и Империей становятся все глубже.
- Ну, я бы назвал это вечным соперничеством систем, - парировал герцог, - так было веками. Думаю, Вы это хорошо знаете и без меня.
- О да, Ваша Светлость, кому, как не мне это знать, - глаза Адано сверкнули, - но сейчас ситуация изменилась.
- В чем вы видите изменения?
- Развитие цивилизации достигло такого уровня, когда одна из сторон может на краткий, в рамках истории, конечно, миг опередить своего оппонента.
- Так уже бывало, доктор, это не новость. Я не вижу в этом ничего ужасного.
- Вы умный человек, дорогой герцог, однако Вы недооцениваете сложность момента в точке бифуркации. Я приоткрою Вам карты, чтобы вы могли смотреть на мир более широко и осознано, чем сейчас. Дело в том, что в последние десятилетия физика материи сделала большой шаг, что позволило создать оружие, перед которым не может устоять современная армия. Это оружие, которое может изменить ход истории всей планеты. Вот, посмотрите, - он достал из бокового кармана пиджака пару фотографических карточек. - Это фотографии с испытаний этого оружия.
Герцог взглянул на первую карточку. На ней была огромная воронка, покрытая гладким стеклом мутного коричневатого оттенка. Вокруг краев воронки закручивались в спирали пылевые тайфунчики. Вдали, за границей взрыва на расстоянии нескольких миль были видны силуэты разрушенных строений совсем незнакомой полукруглой формы. Картинка производила впечатление заброшенного города, и еще солнце не оранжевое с красным отливом как в полдень и не сине-фиолетовое как на закате, а странного желто-зеленоватого оттенка.
- Где это снимали? Какая странная цветопередача. Этот пейзаж мне незнаком, и дома такой необычной формы, нигде я не встречал подобного.
- Я не могу Вам рассказать о происхождении этих фотографий, Ваша Светлость, они попали ко мне случайно, и мне неизвестна точная история. Однако, можете быть уверены, что они подлинные. У меня нет оснований не доверять моим источникам.
Герцог открыл вторую фотографию. На ней над океаном поднимался чудовищного размера водный пузырящийся и раскидывающий вокруг себя молнии взрыв. Несколько волн цунами огромной высоты расходились кругами вокруг эпицентра.
- Верно ли я вас понимаю доктор, что это фотографии испытаний супербомб, о которых ходят слухи в некоторых кругах?
- И да, и нет, но Вы правильно уловили мой посыл. Это технологии, сходные с технологиями супербомб. Но, дорогой герцог, - он склонился к уху Мэйрэна и, жарко дыша, зашептал, - дело в том, что у Республиканцев уже есть это оружие. А имперские ученые никак не могут решить основные технические проблемы.
- Но, послушайте, доктор, откуда Вам это известно? – герцог недоуменно посмотрел на Адано, - Вы же историк.
- Да, да, я понимаю Ваш скепсис. Но, как я уже сказал в самом начале нашей встречи, я не просто историк. Я владею универсальным теоретическим механизмом, позволяющим предсказывать будущее, конечно, до какой-то степени вероятности его свершения. Но это пока мое тайное знание, и я бы не хотел слишком углубляться в подробности этой технологии.
- Ваши знания пугают, Доктор. Предсказания будущего... И что, по вашему мнению, нас, то есть, Империю и герцогства, ждет? Каков Ваш прогноз?
-
Увы, он очень неблагоприятен, - Адано отвел в сторону глаза, изображая
досаду, - Вы проиграете войну, которая случиться уже в самое ближайшее
время. Этот город будет полностью уничтожен, и это место будет нежилым еще
почти пятьсот лет. На месте сожженного Холленверда вырастет лес, Республике отойдет Варрийская равнина, а Империя будет разделена на несколько
графств. Территория же Данэи станет местом жестоких боев, больше половины
населения погибнет от голода и лишений, ваш флот будет почти весь уничтожен в
ряде сражений у побережья.
Правда, надо сказать, что и Республике не долго радоваться
доставшейся добыче. После победы элита будет развращена и не сможет породить
сильных лидеров способных повести страну в будущее. Начнутся проблемы с
безработицей, финансовыми махинациями, деградацией науки и образования,
локальные бунты провинций и разложение армейской верхушки. Через четыре
десятилетия огромная варварская орда придет с юга. Республиканская армия
потерпит ряд крупных поражений, фельдмаршала-командующего, возьмут в плен,
остатки частей разбегутся. Промышленники и торговцы откажутся дать денег на
ополчение и наемников, и Троттердакк падет под ударами орды, их ничто уже не
сможет остановить. И начнется новый временной цикл. Впрочем, это будет
совсем другая история.
- Доктор, но это же сказка. Вы понимаете, что Вы тут сказали? Это же полная ерунда, это антинаучно! Этого не может быть никогда! Это просто нонсенс, околесица...
- Увы, это очень вероятный сценарий, Ваша Светлость. Однако, я могу помочь кое в чем изменить его параметры. Волею определенных обстоятельств у меня оказались чертежи. Да, да чертежи. Вы можете мне не верить и считать меня агентом контразведки Республики. Но я принес Вам чертежи и расчеты технологии супербомб, которые уже созданы Утликаном. И я бы очень хотел, чтобы они попали в Имперскую Академию Наук.
- Но объясните мне, зачем, зачем Вам лично это нужно? Даже если допустить, что вы говорите полную правду.
- Это сложный вопрос. Я отвечу на него так: разве справедливо, чтобы Республика, ничем по существу Империю не превосходящая, имела такие громадные преимущества? Разве не лучше будет, если славный Император сможет поставить на место этих наглых выскочек, потомков проходимцев и пиратов. Если они будут знать, что Холлены тоже обладают оружием, способным превратить в развалины их города, это позволит держать их на расстоянии. Думаю, если вы получите это оружие, история повернется по-другому , и последствий, о которою я Вам говорил, можно будет избежать. По крайней мере, так говорят мои расчеты. Поэтому я сделал все, чтобы помочь Империи, да и Вам лично.
- Хм, я не верю Вам, Адано, - герцог встал, - Мне кажется, вы сочиняете, не предъявляя никаких доказательств. Однако, я приму чертежи которые Вы принесли. Они обязательно пройдут проверку лучших ученых герцогств и Империи.
- Ваше право, Ваше право, - Адано тоже поднялся, склонив в учтивом поклоне голову, - я пришел сюда не за верой.
- Теперь прощайте, господин Адано. У меня еще есть дела. Ваши сведения будут рассмотрены и переданы, если я сочту это нужным.
- Прощайте и Вы, Ваша Светлость. Мне было приятно, что Вы выслушали меня.
Постояв еще несколько минут, отпуская неприятный разговор от себя, Мэйрэн вышел медленными шагами в холл отеля, не обращая внимания на происходящее вокруг. И тут же, у самых дверей столкнулся с взволнованным егерем бароны Бомы, который сопровождал его до самого Сионау по приказу барона.
Тот стоял перед герцогом в тяжелой лисьей шапке, с походной сумкой за плечами, весь его вид был совершенно неуместен в холле шикарного отеля. Мэйрэн подумал, что егерь зашел попрощаться – он прожил уже неделю неподалеку в дешевом трактире, в нескольких кварталах от «Империи» и собирался возвращаться назад в замок завтра утром.
- Ваша Светлость, простите меня, но... но мне надо бы поговорить с Вами.
- Конечно, Андреас, говорите. Что-то случилось? - Мэйрэн жестом предложил ему сесть.
- Дело в том, что я раньше видел человека, с которым Вы говорили, - Слуга сделал упор на слове «видел». - И не просто видел, а видел при очень странных обстоятельствах.
- Обстоятельствах? - глазах герцога засветились удивлением. - И где, интересно, где Вы могли его видеть?
- Не знаю, рассказал, ли Вам барон Бома о нашем походе к Замерзающему морю и Сиккейским горам, - егерь говорил негромко и неспешно, слегка наклонив голову, словно прислушиваясь к чему-то.
- Нет, ничего не говорил, хотя, погодите... - Мэйрэн вспомнил оборванный на полуслове разговор в замке и историю, которую Бома так и не успел досказать, из-за атаки драконов.
- Тогда я расскажу Вам сам, что мы нашли в этих землях, - лицо егеря стало совсем серьёзным, даже серым от тяжелых воспоминаний. - Уж не взыщите, коли длинновато получится.
Он уперся руками в колени, и глаза его подернулись дымкой воспоминаний, словно он видел сквозь каменную стену дальние леса, горы, равнины и свой пройденный путь по просторам Варварских Земель.
- Мы шли туда впятером, я и четверо моих товарищей. Мы вышли в конце зимы на пяти собачьих упряжках, чтобы успеть пройти Море по льду до весны, до того, как снег начнет таять.. Но мы просчитались, дорога оказалась нелегкой. Чем дальше мы уходили, тем медленнее продвигались вперед. Сильный ветер, метель и страшные морозы преследовали нас день за днем. Мы ставили иглу и спали в обнимку с собаками, чтобы не окоченеть от холода. Потом несколько собак погибли, и мы бросили одну упряжку.
- Через три дня Ренно, младший стражник, получил воспаление легких, и тогда мы встали на долгую стоянку. Стояли неделю, отпаивая его кипятком и травяными настоями, клали его к самому огню и пели над ним Песню Солнца. Но ничего не помогло, он умер на седьмой день. Но нет худа без добра, пока мы стояли, погода улучшилась, появилось ясное небо, снежные штормы ушли дальше на юг. Мы похоронили его и двинулись вперед.
- На этот раз удача была на нашей стороне, мы без приключений добрались до самого побережья. Нам даже удалось подстрелить оленя и наловить рыбы, чтобы пополнить наши припасы. Отдохнув, мы двинулись в обход моря, но там земли усыпаны огромными валунами и непроходимы для упряжек. Тогда мы свернули на лед. Дело пошло лучше, мы проходили в день по тридцати миль, до тех пока в один из дней наша передовая упряжка не ушла под лед на наших глазах, за несколько секунд.
- Что стало с несчастным, который вел упряжку?
- Он исчез, мы даже не увидели его, когда подбежали к промоине. Похоже, в том месте было большое течение, его и затянуло, вместе с собаками и всей поклажей.
- И что было дальше? - герцог увлекся необычным рассказом.
- Дальше мы вышли к Сиккейским горам. Но горы были высоки и неприступны. Четыре дня мы шли предгорьями, пока не нашли подходящую лощину, где мы смогли протащить наши упряжки. Она уходила вверх, поднималась все выше и выше, пока, наконец, мы не увидели посреди гор неширокую долину, а посредине нее круглый засыпанный снегом кратер с со стенками локтей в четыреста высотой.
- Может быть, это был потухший вулкан?
- Нет, Ваша Светлость, хотя поначалу и мы так подумали. Но послушайте, что было дальше. В ту ночь мы не стали спускаться вниз в долину и встали на стоянку на одном из склонов за скалами, чтобы спастись от нещадного ветра и поземки. На следующее утро, когда солнце еще не встало, я вылез из нашей иглу по нужде, и...и забыл зачем я вышел. Жерло вулкана, его было хорошо видно из нашего лагеря, было открыто. Словно черный провал в недра земли, видный на фоне снега. А из него поднималась яркая как солнце небесная звезда. Она затмевала своим светом Кирикан. Потом звезда замерла в воздухе, так что я не мог смотреть на нее. Она горела, словно искристый огонь в праздник зимнего солнцестояния, который я видел как-то в городе. А потом она вдруг вспыхнула, как солнечный зайчик попавший вам глаза, и тут же исчезла, как будто ее и не было вовсе.
- Да уж, - герцог был потрясен рассказанным. - А что же случилось потом?
- А дальше, Ваша Светлость, меня обуяло дурное любопытство. Оставил я ребят с собаками да и пошел вниз к тому кратеру. Пока дошел, рассвело уже. Хотел в жерло посмотреть, вниз, подойти поближе, да по дороге оступился, покатился по насту вниз. Думал, тут мне и конец, рухну в преисподнюю. Но, видно, на то была воля Вечного Неба, чтобы я остался жив и не разбился. По дороге пришелся большой валун локтях в ста от той самой дыры, в него-то я и влепился. Лежу, все болит, кости пересчитываю. Повернулся на бок из-за камня выглянуть, а в яме свет яркий горит, и из нее человек выходит. Пошел он по камням прямо ко мне, к тому валуну, за которым я лежал. И когда он дошел, даю Вам слово, Ваша Светлость, зашевелился камень. Подождал я, а не видно больше того человека. Полежал еще немного, на ноги встал, обошел валун. Знаете, что увидел? Следы его прямо в скалу уходили. До самой скалы идут, а дальше нет ничего. Ни влево, ни вправо, как я ни искал. И залезть на скалу он не мог, ее я тоже осмотрел. И тут вдруг дыра в кратере стала сужаться и исчезла. Снова снег лежит, как и не было ничего.
- Насчет следов я, видимо, должен тебе верить, ты егерь. – покачал головой Мэйрэн. – Удивительная история, я не жалею, что слышу ее от тебя, из первых уст. А что дальше было?
- Дальше много чего было, Ваша Светлость, только не для того я разговор затеял, чтобы приключениями хвастаться. А потому, что, клянусь Вечным Небом, человек в кратере был тот самый господин, с которым Вы сейчас говорили!
- Что? Ты уверен, Андреас?
- Да, у меня очень хорошее зрение, я попадаю с четырехсот локтей в империал из винтовки. Я не мог его ни с кем спутать, это был он. Возможно это демон, из тех, что живет под землей, возможно еще кто-то. Но Вы должны опасаться его, Ваша Светлость!